• сканы • фотосессия

I’m just a Girl

Одно из главных музыкальных событий года — возвращение культовой группы No Doubt. Трудно поверить, но ее солистка, заводная блондинка Гвен Стефани, на сцене уже 26 лет! Сегодня она счастливая жена и мама двух сыновей, но, кажется, время над ней абсолютно не властно. В чем же ее секрет, пыталась выведать Кэти Маллой.

Cъемка назначена в звездной Siren Studios в Западном Голливуде. Гвен Стефани пропадает где-то наверху (наверное, подводит глаза), а я пытаюсь успеть к закрывающимся дверям лифта. Из-за крошечного столика, который я в спешке не замечаю, раздается обеспокоенный окрик: приходится возвращаться. Девушка на ресепшене, на вид лет двадцати с небольшим, сначала «должна позвонить». «Волнуетесь? Спрашивает она. узнав о цели моего визита, и продолжает со вздохом: — Обожаю, когда Гвен появляется здесь! Это так здорово, когда человеком восхищаются из-за таланта, а не просто потому, что он знаменитость». Я киваю. Затем говорю что-то о неувядающем даровании, о том, как поразительно, что No Doubt, у которых впервые за 11 лет выходит новый альбом, начинали свою карьеру еще в 1986-м… И ловлю на себе изумленный
взгляд, как будто только что без предупреждения перешла на фламандский: «Вообще-то это было в 1984-м!»

Примерно через час Гвен Стефани, освещенная лучами позднего утреннего солнца, появляется в продуваемом на сквозь, гулком ангаре пустой студни. Прошло ни много ни мало 26 лет (я все-таки настаиваю на этом числе!) с тех пор, как Гвен присоединилась к ска-группе, которую организовал ее старший брат Эрик. И если бы кто-нибудь взглянул на нее в ту пору, а затем попытался нарисовать ее будущий «зрелый» образ, наверняка получилось бы что-то похожее: облегающая белая рубашка с воротником «металлик», схваченным тонким галстуком от Dries Van Noten, узкие брюки на «молниях» — легкий налет «женственного панка». В руке она держит картонный стаканчик из «Старбакса» (кофе без кофеина, но Гвен утверждает, что испытывает потребность даже в тех жалких его остатках, что сохранились в напитке) и прихлебывает из него на протяжении всего нашего интервью, оставляя на пластиковой крышке следы «фирменной» алой помады. Теперь, когда я рассмотрела свою собеседницу вблизи, могу подтвердить: даже под бесстыдно-ярким, «парадным» гримом ее кожа кажется невероятно гладкой — наперекор всем законам природы. Выглядит она… лет на 28. На самом деле Гвен сорок два.

Повзрослевшая, холеная, но в целом почти не изменившаяся Гвен, не задумываясь, признает, что ее жизненный путь носит циклический характер. Стефани и ее товарищи по группе — Тони Кэнел,Том Дюмонт и Эдриан Янг — пытались записать шестой по счету альбом с 2008 года. До этого No Doubt, по общему согласию, находились в четырехлетием «отпуске». Но мы знаем, что все это время Гвен не бездельничала, выпустив два сольных альбома, которые разошлись тиражом почти в 20 миллионов экземпляров. «Но я никогда бы этого не повторила», — утверждает она. Гвен на собственном опыте испытала, что такое творческий кризис: «Никогда не пожелаю себе снова пережить такое! Это форменные муки… Порой дело доходило до слез».

За это время ей с мужем, солистом группы Bush Гэвином Россдейлом, удалось произвести на свет кое-что еще: двоих малышей, Кингстона и Зуму. Сейчас мальчикам соответственно шесть и четыре. Как часто бывает с детьми, они внесли свои коррективы в планы No Doubt. К 2008-му, когда группа наконец собралась, чтобы начать работу над новым материалом, два года в режиме «беременность-концерты-роды-концерты-новая беременность» творчески опустошили Гвен. «Мы старались, но результат был ужасен. Я была полностью во власти гормонов, чувствовала себя отвратительно. Я просто не могла петь». После рождения Зумы ситуация не улучшилась. И тогда, возможно не вполне понимая, что творит, Гвен решила отправиться в концертное турне в надежде «обрести вдохновение». «Кормящая мать с младенцем на гастролях полное сумасшествие, со смехом вспоминает она. — Не знаю, с чего я взяла, что подобная затея способна меня вдохновить. Разумеется, это не сработало!» Хотя какой-то эффект, безусловно, был, поскольку именно в те моменты, когда все вокруг рушится, ты начинаешь что-то понимать. Львиная доля песен из нового альбома Push and Shove — так или иначе о перегруженности, метаниях, попытке сделать сразу все. Что, как заключает Гвен, попросту невозможно:« В результате кто-то или что-то обязательно пострадает». Тема, преобладающая в новой пластинке, то и дело проскакивает в нашей беседе. Невольно мы раз за разом возвращаемся к одному и тому же упорным стараниям Гвен совместить все стороны жизни в одном, сбалансированном и приносящем удовлетворение существовании. «Единственное, что по-настоящему меня заботит: как успеть все разом? Это битва, которую я веду ежедневно».

Дети взрослеют, и задача лишь усложняется. «С рождением первенца жизнь не особенно меняется. Ты мень-
ше спишь, все время прижимаешь к себе это трогательное существо, лучишься умилением, но продолжаешь оставаться собой. А когда детям исполняется пять или шесть, внезапно оказывается, что у них есть свои, настоящие проблемы. И ты несешь за них ответственность… Боже! Это просто тебя переполняет». Поэтому, несмотря на сверхдоходы и суперпопулярность, жизнь постоянно ставит ее перед выбором. «Пришлось пропустить из-за школы пару последних модных показов. — Гвен пожимает плечами. — Я же не могу бросить детей, пропустить первую неделю занятий».

Прошедший год был особенно непростым из-за гастролей Гэвина — череда его приездов и отъездов не могла не сказаться на привычном распорядке семейной жизни. «Сейчас он дома уже неделю, и его присутствие меняет буквально все. В хорошем смысле», — с улыбкой добавляет Гвен. Как бы ни затягивали ее домашние заботы, приятно снова вернуться в студию, к друзьям, которые знают ее уже тысячу лет и понимают с полуслова. Они распределили студийные часы так, чтобы не пересекаться со шкальным расписанием, ограничились тремя рабочими днями в неделю и, как ни странно, научились рационально использовать время. «Ребята были так внимательны, но напряжения хватало. Для меня все выглядело так: за 4 часа я должна сделать запись; придется пожертвовать ужином с мужем и детьми, и если сегодня не удастся продвинуться вперед, будет катастрофа…» Однако, хотя все было непросто, она довольна. Поскольку «материнство — тяжелая работа», а музыка отдых.

И более того, неотделимая часть ее личности. «Думаю, многие работающие мамы чувствуют нечто похожее, — говорит Гвен. — Нам очень хочется побыть собой, но это трудню, и за все приходится расплачиваться. Скажем, сегодня я беседую с вами, а Зума в это время на пляже. А так здорово было бы, сидя на песке, глядеть, как мелькают его пухлые ножки».

Гвен всегда говорила, что с музыкой все получилось случайно. Она занималась ею ради собственного удовольствия — девять лет никто, за исключением калифорнийских поклонников ска, толком не знал, что такое No Doubt, — а затем внезапно перед группой открылись возможности, которыми она не преминула воспользоваться. В те ранние годы Стефани была влюблена в басиста группы Тони Кэнела и думала лишь о нем. «Первая любовь огромна, она переполняет тебя целиком! Кажется, она — это и есть ты. То чувство так
вдохновляло меня, что вокруг ничего больше и не существовало. Мне хотелось выйти замуж, родить детей. Такие простые мечты, понимаете?» Затем, к нашему счастью, он ее бросил. Под впечатлением от разрыва в Гвен проснулся доселе дремавший талант, подаривший нам хит, ставший знаковым для целого поколения, — «Don’t Speak». «Во мне открылось нечто совершенно новое, о чем я и не подозревала У меня появилась страсть, дело, которое, похоже, мне удается. С тех пор та девушка осталась в прошлом».

А что же насчет пришедшей затем, и уже надолго, любви? Вскоре после разрыва Гвен с Кэнелом No Doubt отправились в турне, выступая «на разогреве» у группы Bush. Так в жизни Стефани появился Гэвин Россдейл. 14 сентября они будут отмечать десятилетие свадьбы, хотя прожили вместе уже 16 порой очень непростых лет. Когда-то она описывала их отношения как «то, с чем невозможно жить, но без чего жить нельзя ». Я напоминаю об этой фразе. Гвен спускает с дивана ноги, отворачиваясь от меня, и зажимает коленями ладони.« Когда это было? — спрашивает она, глядя на меня искоса. — Наверное, уже давно…»

Делиться подробностями Гвен не спешит. Весь прошлый год она скучала по мужу, а последние пару месяцев, когда они почти не виделись, описывает как «ужасные». «Но я так рада, что Гэвин занят любимым делом, и, пожалуй, нам очень повезло, что мы оба это понимаем… Мы вместе уже столько лет, так что знаем, как справляться с трудностями».

Когда разговор заходит о творчестве, ее сдержанность слегка ослабевает. «В новом альбоме есть одна песня, Gravity (« Притяжение»), которая совершенно точно описывает…» Стефани замолкает, и я понимаю, что она имеет в виду отношения с мужем. Сегодня утром, собираясь на встречу, я слышала эту трепетно-радостную песню и даже успела запомнить несколько фраз: «Нам так повезло, что мы еще держимся/Как Венеру и утреннее солнце, нас связывает притяжение». «Очень трудно написать песню о счастливой любви, не впадая в слащавость. Мама, услышав ее, расплакалась, а я завопила: «Не-е-ет!»

Прошедший год выдался таким загруженным, что Гвен пришлось отвлечься от проектов в мире моды, хотя певица добилась в fashion-индустрии немалых успехов. В 30 лет на нью-йоркском шоу Vivienne Westwood она представила собственную марку одежды L.A.M.B. Затем создала массовую линию Harajuku Lovers, вдохновленная любовью к японской культуре. В прошлом году в США появился детский вариант Harajuku Mini. Несмотря на вынужденный перерыв, интерес Стефани к моде по-прежнему не ослабевает. Она активно сотрудничает с модельером Келли Уирстлер, о которой отзывается как о воплощении «подлинного шика». В магазинах певица прежде всего обращает внимание на вещи Maison Martin Margiela и Junya Watanabe. И, разумеется, по-прежнему обожает Westwood. Ее осведомленность и обширные знакомства в мире моды основаны прежде всего на врожденном таланте не просто носить вещи, а создавать образ. Даже в обычный день, застигнутая назойливыми папарацци, она выглядит на все сто. Так было всегда, даже в те дни, когда она еще не помышляла об известных марках, была «антимодной» и покупала одежду на распродажах, презирая журнальных моделей за излишнее «совершенство». «Я просто люблю наряжаться. настаивает она. — Неважно, жду я кого-то или нет, я и дома всегда одеваюсь как следует. Спросите кого угодно…»

Ее знакомство с одеждой знаменитых дизайнеров состоялось в 2001 году, когда она встретилась со стилисткой Андреа Либерман. Именно она помогла Стефани «перейти на новый уровень», воплотив ее идеи в модных моделях. Перед Гвен открылся мир высокой моды. И уже через год она заказывала свадебное платье у Джона Гальяно. Гвен никогда не скрывала, как упорно ей приходится работать над фигурой, чтобы иметь возможность носить любимые вещи, в тренажерном зале она бывала ежедневно. Но теперь ее привычки изменились. «Я перестала тренироваться. В жизни происходит столько событий, что я задумалась: так ли все это нужно? Хорошо бы освободить время, заняться чем-то еще». По словам Гвен, теперь ее больше волнует не внешний вид, а то, как она себя ощущает. А когда я спрашиваю, на сколько ее заботит неминуемая старость (хотя с чего бы?), Гвен совершенно игнорирует «визуальную» сторону вопроса.

«Больше всего меня беспокоит, наскалько быстро летит время. Возьмем моего шестилетиего сынишку. Я буквально только что ходила беременной, уезжала на гастроли, а оказывается, это было уже давно… Все вокруг пытаются торопить, дергать меня: «Ну, чем вы займетесь теперь?» Невозможно предугадать, что с нами произойдет, нужно жить настоящим, текущим моментом! Да, вот что расстраивает меня больше всего — быстротечность времени».

В этом — по крайней мере для меня — вся Гвен Стефани. Впрочем, девушка с ресепшена (несмотря на путаницу с хронологиеией) сумела описать ее не хуже. В той пape фраз, которыми мы успели перекинуться, она определила две главные причины, почему Гвен остается звездой глянцевых обложек.

Первая: впечатление, которое она производит на женщин. Думаю, все мы немного влюблены в Гвен. Она была нашим идолом, воплотившим в середине 1990-х мечту любой девушки-подростка: напористая, классная, умная. С тех пор мало что поменялось — просто вдобавок Гвен успела стать иконой стиля и заботливой матерью. И еще: несмотря на ее раскошную кожу, фигуру и неизменно стильный облик, Гвен — по крайней мере, с точки зрения шоу-бизнеса — порождение другой эпохи. Новый альбом No Doubt напоминает нам о том, что было раньше, до современной эры реалити-шоу, во времена, когда слава не являлась побочным эффектом чего бы то ни было. Подлинный талант одно из самых действенных средств обольщения. Именно он восхищает в Гвен девушку с ресепшена. И я не могу с ней не согласиться.

← Назад

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее комбинацией клавиш Shift + Enter или нажмите сюда, что бы сообщить нам. Спасибо!

Отправить